Совместила в заголовке эти понятия, хотя сами по себе они почти не связаны: брак — штука общественная, а деторождение — физиологическая. Но всё-таки.

По негласному обычаю на всём материке первым, с кем ты вступишь в телесную близость, должен быть супруг. Ясно, что жизнь многообразна и неровна и следовать этому правилу получается не у всех. Но обычай укоренился в умах так глубоко, что за первого мужчину часто выходят замуж, на первой женщине женятся. Откуда взялась эта привычка, я сейчас не скажу, потому как сама не знаю. Единственное, что даёт брак — преимущественное право наследования детям, в остальном же отношение к жене и наложнице может быть совершенно одинаковым.

Итак, после того, как девушка вышла замуж или юноша женился, они могут пуститься во все тяжкие, и общество не посмотрит на них косо. Обычая многожёнства в Империи нет (в Галайтанском княжестве вроде тоже, а вот о Лаоре и Лассе не скажу), зато почти у всех варварских народов севера (например, у войхола) распространено многомужество. Связано это, наверное, с тем, что со множеством жён (да что со множеством, даже с двумя иногда) могут возникнуть и споры: чьему сыну или дочери наследовать отцу. Мой, мол, старше. — А мой умнее! — А мой ваших двоих в зад имел!.. Поэтому жена у мужчины обычно одна, а все остальные женщины, коих он пожелает и сможет содержать, — наложницы.

Всё, что я сказала выше, распространено только внутри человеческого общества, и, так как люди материка не ставят себя в середину мироздания, эти правила не распространяются или почти не распространяются на браки с нечеловеческими существами.

Надо сказать, что почти все нечеловеческие существа на материке неантропоморфны, а многие не имеют даже понятийного мышления. Но, так как все равны перед Небом, подобные браки равны между людьми. Их оправдывает интересный закон природы: в отличие от нашей вселенной, где даже близкородственные виды не всегда могут иметь жизнестойкое потомство, жизнь на материке и островах весьма неприхотлива. Любое семя, способное зачать, прививается в любой утробе, способной зачать, если в деле замешана хоть толика волшебства. Волшебные твари, боги и богини, люди-колдуны могут совокупляться хоть с человеком, хоть с мышью-полёвкой и иметь потомство как если бы были одного вида.

Если же место имеет классическая зоофилия, тоже не стоит расстраиваться. Человеку достаточно совершить несложное колдовство, чтобы добиться биологической совместимости.

Но народы материка и островов пошли ещё дальше. Они признают и те браки, в которых не может быть потомства, а супруги не сходны в главном: один жив, а другой — нет. Таков, например, брак Нуахили и южного ветра Гаруды.

Что же до современного варианта "отношений", когда встречаются "двое свободных взрослых людей", такой обычай менее всего распространен на материке. Здесь телесная близость почти всегда влечёт за собой взаимные обязательства. Разумеется, влюблённые пары были всегда, и всегда существовали девицы, сбегающие на тайные встречи со своими воздыхателями. Но это делалось втихаря, и говорить о таком можно было лишь с лучшей подругой или кошкой. И дело не в том, что общество осудило бы такую связь — обществу, в целом, наплевать. "Отношения", не имеющие под собой никакого обряда, как правило, не устраивали семейства влюблённых. И на то было много причин. Дети на материке по сию пору считаются собственностью родителей, и всякий родитель, любит свое чадо или нет, желает распорядиться им с как можно большей пользой. А что может быть полезнее для дитяти и радостнее для родителя, нежели удачное супружество? Вот поэтому многие любовные встречи проходят в тайне. Если бы избранница сына или избранник дочери устраивали родных, не нужно было бы никаких секретов. Их бы поженили по обычаю, и все были бы довольны. Впрочем, влюблённые парочки тоже не лыком шиты, и девица вполне может лишиться невинности, а то и забеременеть от любовника: в обоих случаях семьям не остаётся ничего, кроме как поженить их. Или отказаться от таких детей, а то ишь, удумали, хитрецы проклятые.

Что до однополых связей, то относятся к ним благодушно, но всерьёз не воспринимают. Ну, нравятся соседу мальчики, ну, и пусть развлекается, коли силы есть. Однако, если на материке заговорить о равноправии однополых и разнополых пар, об узаконивании нетрадиционных браков, в ответ получите, скорее всего, недоумение, а то и насмешку. Как наших отечественных ревнителей традиций, это никого не злит, потому что никто даже мысли не допускает о таком браке.