● Интари Оросвати провел в императорском плену пять лет (328-333). Его опоили снотворным и увезли на крайний юго-восток императорского домена, как можно дальше от Ферши, в такое глухое и дремучее поместье, что даже слухов о творящемся за его пределами туда не доходило. Хозяйкой поместья была старая женщина из местной обедневшей знати, которая рада была тому, что найдется теперь с кем поговорить. Поместье находилось на самой границе Империи с Галайтанским княжеством (еще немного на юго-восток - и будет Миасса), перебраться через пограничную охрану было невозможно, тем более что с прибытием высокопоставленного пленника Император велел вдвое ужесточить досмотр на границе. Кроме этого, он оцепил войсками все поместье, ни один крестьянин, если бы ему понадобилось, не смог бы покинуть свою округу без тщательнейшего досмотра его самого и его груза. Впрочем, местные крестьяне, как и их хозяйка, судя по всему, были настолько далеки от происходящего за стенами их жилищ, что покидали свои села крайне редко.
В этом диком и тихом, Богом забытом краю Интари занимался тем, что приводил в надлежащий вид свои воспоминания, знакомился с библиотекой приютившей его хозяйки, а пуще того - с жителями ее земли, ибо такие замкнутые, отдаленные от кипучей жизни места сохраняют, как правило, множество суеверий и пережитков первобытного прошлого. Все это время он не терял надежды узнать, что происходит за пределами его заточения, но попытки расспросить тех, кто проходил через охрану, обычно оканчивались ничем: люди либо ничего не знали, либо притворялись, что не знают.
читать дальшеВ 331 году Император, наконец, преодолел первую обиду и решил наведаться к пленнику. Однако Интари в это время был тяжело болен какой-то местной лихорадкой, занесенной из Миассы, и оказался, мягко скажем, не в состоянии обсуждать свое поведение. Император удалился, так и не поговорив с ним, и прислал хозяйке дорогие и не везде известные лекарства (травяной настой для приема внутрь и охлаждающую мазь, которой полагалось растирать грудь), чтобы она поскорее подняла пленника на ноги. Через неделю Интари действительно пошел на поправку, а еще через месяц Император снова наведался к нему.
Разговора не получилось, и взаимопонимания достичь не удалось. Император занял обвинительную позицию, а Интари своей вины признавать не хотел. Разошлись они с взаимной досадой, и долго еще государь не навещал своего князя в далеком поместье. Однако через несколько месяцев Император все же прислал Интари его записи из ферсийского дворца (чтобы пленнику было чем заняться) и записку, в которой просил его еще раз подумать о своем поведении.
За последние полтора года плена князь написал большую часть своих этнографических очерков, ранее пребывавших в виде коротких зарисовок и заметок. В это же время вести с большой земли стали доходить до него, и его беседы с Императором становились все более долгими и серьезными. Оба понимали необходимость мира, но, пока в их отношениях оставалась напряженность и недосказанность, о мире не могло быть и речи - он оказался бы неустойчив и грозил бы снова перерасти в войну.
В 333 году, когда торговые и хозяйственные связи юго-запада и домена разрушились настолько, что этот разрыв начали ощущать не только простые люди, но даже императорская казна, государь прибыл к опальному наместнику снова, и на сей раз они говорили несколько дней - как правители и как люди, начиная обсуждение с экономических проблем и заканчивая признаниями во взаимной обиде и недопонимании.
По окончании переговоров Император увез Интари в свой дворец, и там оба подписали мир, по которому каждый оставался в своих владениях и не посягал на власть другого.
● Алиция, отвечаю на твой вопрос, как Интари успевал путешествовать и писать свои очерки. Специально из любопытства он путешествовал крайне редко. Обычно, находясь в Ферши, он приглашал к себе прибывающих купцов (а когда вышел к морю - то и занимающихся морской торговлей), угощал, принимал с почетом и расспрашивал. Также он знакомился с сочинениями из ферсийской и других библиотек (а Фершь и три южные части Лаурадамана в цивилизационном и культурном отношениях куда более продвинуты, чем даже императорский домен). Когда подросли его сыновья, он начал отправлять их в сопровождении опытных воинов и путешественников в этнографические экспедиции по всему континенту. Что примечательно - с каждой из экспедиций он посылал кого-либо из чиновников ферсийского двора. Во-первых, чтобы записывали, а во-вторых, чтобы не жирели при дворе и не мозолили глаза (отправлялись, как правило, самые неблагонадежные).
Однако по роду деятельности и самому Интари доводилось немало путешествовать. Так, он наезжал для отчетов в Лидетци; когда выдавалось свободное время - проводил его у друга в Миассе; часто посещал южные части Лаурадамана, дружественные Ферши из-за долгих культурных и цивилизационных связей (как Беларусь и Украина, например). Иногда за некоторыми вещами он выезжал сам в другие области континента (так, под его руководством ферсийцы закупали лес у войхола для постройки флота после выхода к морю). Оказываясь в новой области, когда выпадало свободное от дел время, он занимался своими изысканиями, общался с жителями, посещал места, за которыми закрепилась дурная или, наоборот, добрая слава, и делал краткие заметки на восковых табличках или папирусных свитках. Потом, когда Император переслал ему эти таблички и свитки, Интари привел набросанные на них заметки в удобочитаемый вид.